ВТОРОЙ ЧЕЛОВЕК В ДИВИЗИИ
старший техник по вооружению самолета
ЧУТАЕВ
ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ
Шайковка. Передислокация в Чаган.
В 1957 г., закончив Казанское военное
авиационно-техническое училище, я был направлен служить в 79 тяжелую
бомбардировочную авиационную дивизию, Смоленской воздушной армии Дальней
Авиации (ст. ШайковкаКалужской области) на
должность старшего техника по вооружению в ДАРМ (дивизионные армейские
мастерские).
В дивизии стояли на вооружении ТУ-4 (тяжелые бомбардировщики). В «новой» 79
ТБАД должны были быть ТУ-95 (стратегические). Шло переформирование, офицерский
состав переводили в другие части, увольняли, иногда без пенсии, если выслуги
было менее 20 лет. Жестоко.
Оставшуюся часть штаба дивизии и ДАРМ отправляли в Чаган Семипалатинской
области, Казахской ССР. Все это было зимой, весной и летом 1958 года.
В начале августа меня вызвали в штаб дивизии и направили в Чаган
передовой командой с заданием разузнать и телеграфировать шифром: есть ли
казарма для солдат, построено ли здание для мастерских, его площадь, наличие
жилья офицерских семей и ещё что-то. Гарнизон закрытый и ядерный полигон рядом,
а я телеграммы шифром... Чудак. Велел это сделать добрейший начальник строевого
отдела дивизии подполковник Иван Андреевич Солопко.
В Чаган я добирался так. На дорогу мне дали 10
дней. Заехал в Тверскую область к родителям, а потом в Москву на Казанский
вокзал. Сел в прицепной вагон до Алма-Аты поезда Москва-Барнаул, а далее до
станции Жана-Семей. Что и где это неясно. Проводник успокаивает: «Не
пропустим, жди, остановка маленькая, степь, леса нет». Долго ехали по Алтаю.
Утро. На больших и малых станциях лежат вороха, горы пшеницы. Элеваторы где-то,
вывозить не успевают и все под открытым небом, но погода тихая и солнышко и паутина летит, красиво. Я очень любил ездить в
поездах дальнего следования в купе на верхней полке. Катится вагон стук-стук, а
за окном поля, деревушки, реки, города, а вагон всё стук да стук. В
вагоне-ресторане пиво. Для Шайковки это
роскошь. Там вечером народ садился в проходящий поезд Ленинград-Сочи в
вагон-ресторан и ехал до следующей станции (Фаянсовая). Успевали попить и с
собой взять.
Постояли в Семипалатинске и поехали через Иртыш, большая река. А тут
и Жана-Семей. Вышел с чемоданом на пути в степи. Сараи, избушки, песок и
выгоревшая трава. Подходят два солдата и приглашают к недалеко стоящему
автобусу. А там офицер и люди, сошедшие с поезда.
Поехали через переезд и вскоре за колючей проволокой у барака вышли, пункт
приема и отправки тех, кто в Жана-Семей приезжает. Посмотрели
документы, велели идти на «Базу Широкова». Пути, склады, стройматериалы и песок
везде и всюду.
Пришел, нашел ту машину, что в Половинку (какую-то) шла. Машина бортовая,
трехтонка с небольшим грузом для топографов. Народу трое или четверо. Старшим
был майор, он говорил, что пешком прошел всю Азию и не только нашу.
Выехали, а уже солнце заходит. Ехали-ехали, кругом степь. Дорог много,
расходятся, сходятся и все накатанные. Никаких селений ни вблизи, ни в дали.
Справа иногда Иртыш близится, потом уходим от него. Темнеет, холодает. Вторая
половина августа. Днем жарко, а ночью прохладно. Несколько часов езды и
останавливаемся, уже затемно. Застава, шлагбаум. Проверка документов у
старшего и у водителя. Слева виднеется каменная постройка. Трогаемся. Едем
через мост. Чаган. По его левому берегу от самого
Иртыша, через заставу в степь далеко уходила тогда ограда из колючей проволоки.
Заставу вскоре сняли. Минут через 10 сворачиваем направо на бетонку и вскоре
подъезжаем к большому бараку. Спрыгнул я с борта и давай в темноте землю у
заборчика трогать, а травы нет, все песок и песок, приехали!
Гостиница, комната на 12 коек. Все хорошо. Утром пошёл в комендатуру. Она
размещалась в угловом к универмагу финском домике. Там было: комендатура с
патрулями, почта, телеграф, сберкасса, телефонный коммутатор «Берёза», место
отдыха водителей, едущих во все стороны и ещё что-то.
Поехал в служебный городок, в штаб базы, а они меня к Пушкину послали. В
маленькой комнате сидит чернявый красивый подполковник. Представляюсь. В ответ:
«Я начальник отдела кадров 79 ТБАД. Очень рад. Вы второй офицер, прибывший на
эту землю, я первый, вы второй». Так я стал «вторым человеком в
дивизии».
По утрам я приезжал к нему, он звонил, узнавал о продвижении эшелона
из Шайковки, потом я шел обедать в лётную
столовую по технической норме (Пушкин помог стать на довольствие) и уезжал в
жилой городок.
Ходил на Иртыш, по городку. В жилом городке («7-ой») кругом все
строили-строили, главное - жильё для офицеров. Были готовы уже 101-ый и
100-ый ДОСы. Все ели арбузы. Около лётной столовой лежала гора, выбирай
сам, все по 10 коп за килограмм. Лейтенанты получали больше 1000 рублей. Между
КПП служебного городка («16») и Чаганом были бахчи.
Накатаешь кучу для машины базе, а следующую машину себе берёшь. От ночных
заморозков много арбузов погибало, убирать некому.
На дороге. 1959 год. Бондаренко В.В., Чутаев Д.В.
***
Недели через 2-3 пришел наш эшелон из Шайковки,
размещались, обустраивались. Семьи наших из ДАРМа поселили
в доме, где потом была почта. Молодых офицеров в «16-ом» в первой трёхэтажной
казарме, в ленинской комнате. В той же казарме до лета 1959 года размещались
офицеры 1 полка, общий зал на 150 или более человек.
***
Я собрался в отпуск, а тут борт до Остафьева идёт. Полковник Безбоков В.М., Герой Советского Союза
с женой на неделю прилетал в качестве зам. командира дивизии на Ил-14.
Командиром дивизии был назначен генерал-майор авиации Таран П.А., дважды Герой
Советского Союза. До Москвы летели 3 дня. Ночевали в Омске, Казани. Командир
экипажа объяснил это присутствием женщины на борту. Женщина не обиделась,
видимо, часто летала.
Вернулся я из отпуска в ноябре. Уже работает солдатская столовая, а
инженерно-технический состав в лётной столовой питается. Степь хмурая и на
Иртыше неуютно. Ветры, бураны перекати-поле гонят и все с юго-запада, роза
ветров такая в Чагане.
Начальники групп: Шитов Н.И, Кузин А.А., Хоменко П.А. Иосафатов В.В. ездили на переучивание в Куйбышев (Самару).
Прибытие 1 полка
К Новому 1959 году из Узина пришёл эшелон с личным
составом 1 полка, а под самый Новый Год пришел и сел весь полк, командир
полковник Сафонов
Александр Петрович. Будущие «чебаки» в
морозную пору «подняли флаг Чагана» и стали
соображать, как и где встретить Новый Год!
***
В 1959 году
(1960 г.?) начались большие ученья. 1 полк прошел маршрутом
через Алма-Ату, Красноводск, Баку, Москву, Свердловск, Омск, Барнаул, Семипалатинск
большей частью на низкой высоте, с ограничением радиосвязи. В ПВО страны
тоже шли учения, но засекли они только 2 наших машины в районе Горького (так
говорили). Командиров наградили, все были довольны. Да. Но из Барнаула пришла
«телега». Экипаж Холода
В.И. разбудил город на рассвете. Ещё бы: «чудище» с грохотом на
высоте 400 м. У них такого не бывало.
Прибытие бригады
ракетчиков и 2 полка.
16 апреля 1960 года
пилот разведывательного подразделения США Пауэрс,
взлетев с авиабазы в Пакистане, пересёк границу СССР и прошёл над Берегом и Чаганом до района Новосибирска и вернулся на базу. ПВО
поднимало истребители, цель видели, но достать не смогли.
На следующий день на
аэродроме в Чагане сели несколько истребителей
различных типов и пришёл эшелон с бригадой ракетчиков. Истребители
вскоре ушли, ракетчики стали обустраиваться. Один из дивизионов расположился
недалеко от «7-го». Мы стали звать их «артиллеристами». У них и девушки
служили, их называли «бойцыцами».
А вот 1 мая того же года
сразу после парада в «7-ом» наше командование поехало на дальний радар к ракетчикам и они стали (так говорили) смотреть проход
самолёта У-2 Пауэрса в районе озера Балхаш.
Он шёл курсом на Челябинск, Свердловск, где его и сбили. Видимо наша сторона
знала, что он пойдёт.
***
Летом 1960 года из Белой
Церкви пришёл 2 полк. Стали садиться, заруливать на
стоянку. Появились члены экипажа и «подсадка», технический состав, летевший с
ними на местах оборудованных кислородными приборами и,
естественно, с парашютами.
Прилетевшие стали
суетится, бегать по стоянке, ну чистые монголы в степь родную попали. И вошел 2
полк в историю под именем «монголы». А 1 полк они назвали «Чебаками» за то, что
последние хвастались уловами рыбы, главное, чебаками.
Особенности природы и
быта.
Жили в казарме, до
стоянки машин ходили пешком. Там домики, буржуйки. Это потом стали рыть
бульдозерами эскадрильские землянки с
бетонным перекрытием, большие, светлые и теплые. ДСП печку топил, зимой. Летом
официальная форма одежды на стоянке машин: тапочки, брюки от комбинезона и
берет, (т. к. было очень жарко и разрешалось).
***
Пришла весна, вся степь
покрылась тюльпанами маленькими, но красивыми, разных цветов. Летом в
августе 1959 г. стали заселять четырёхэтажную гостиницу. Я попал
в номер полулюкс: прихожая, умывальник, вешалка и через полуарку комната
на троих, паркет, потолки высоки, третий этаж, балкон с видом на улицу Ленина и
штаб дивизии. Все очень хорошо.
2- Клепиков, 3- Шитов,
4.-Чутаев Д.В., 5- Чураев, 7 - Пятко
Зима 1959-1960 гг.
пришла холодная, даже свирепая. В гостинице замерзали батареи, их отогревали
сварочным трансформатором, многие меняли. Офицеры в гостинице при -5, -10 спали
в техническом зимнем, но без валенок, да ещё под одеялом. Говорили,
что начальник по ремонту теплотрасс хотел застрелиться, не спал неделями.
***
В Семск по выходным добирались на
попутках. Шинель, летние ботинки и мороз под 30, по чистому полю до
цивилизации. Да ведь 100 км туда и 100 обратно. Но и в Чагане был Бог! 1 февраля 1959 года от Берега до Семска пошел поезд из двух вагонов с тепловозом.
Вагоны маленькие и старенькие. Освещались «летучей мышью», но тепло. В 6 утра
туда и в 6 вечера обратно. Благодать!
***
По Иртышу, примерно
в 1960 г., стали ходить «Ракеты». Вверх до Семска плыть долго, отплытие рано утром. Путь
примерно 120 км. Берега высокие и низкие, пойменные леса, отмели, острова.
Очень редки люди на реке. Для желающих на борту буфет. В гарнизоне такого не
было.
Ракета 1 мая
Был у нас причал для
«Ракеты», а недалеко стоял катер (спасательный, развлекательный) с командой,
пригнали откуда-то, дежурным капитаном был назначен старший лейтенант Овчаров В.Д. (ныне
генерал-майор авиации в отставке). Недолго капитанствовал,
отправили продолжать лётную службу.
Поворот к Долони вверх
по Иртышу
Вверх по реке на той
стороне в 8 км стоит село Долонь. Старинное казачье селение. Вниз по
реке аул Будэне, имени Будённого. Жизнь шла
своим чередом.
***
Был я в отпуске в Москве
и попал на Американскую выставку в Сокольниках в последний день её работы. С
утра до вечера ходил, смотрел, записывал. Для меня это было открытием другого
мира, видимо, не только для меня. Приехал Хрущёв Н.С., Микоян А.И., вице-президент
США Р.Никсон. Я лез через толпу что есть мочи,
осталось полтора человека (сдвоенное кольцо охраны). В 5
метрах вожди, а ближе не моги.
В ДАРМе будучи комсоргом, выступил с лекцией. Солдатам
понравилось. Попросили в соседнем подразделении выступить, но начальники запретили
вести антисоветскую пропаганду: ежедневная газета весом 1 кг, отсутствие
паспорта и прописки, в гостинице можно жить годами, поступление в ВУЗы без
экзаменов, шикарные машины, разнообразная бытовая техника. Такое нам не надо,
понятно. Шёл 1959 год.
***
Школу построили хорошую,
красивую, четырёхэтажную. Учились дети, спортзал для всех, секции, кружки,
актовый зал, занятия музыкой, праздники! А школьный стадион! Много лет
соревнования всех уровней, прием спортивных делегаций с Берега, а зимой
заливали каток.
Приехали играть с Берега
Волейбол
Школьный каток. Овчаренко, Язылец,
Никифоров…
Марков Смирнов, Фарукшин, Чутаев, Бондаренко, Константинов
***
Весной 1959 г.
комсорг базы привёз из Иваново подкрепление: примерно 80
девушек. Везде нужны были-столовые, бухгалтерия, склады, штабы. Повеселел
народ, очень! Им дали подъёмные, а Хрущёв тут же цены поднял почти на всё.
Девчонки получали 6 0р, а туфли, примерно 40 р, а ещё питание, а ещё
жильё. Денег нет, домой не уедешь. Трудно им было, а обещали мужей лётчиков и
жизнь хорошую. Того комсорга до сих пор вспоминают, правда он сам на
«ивановской» женился. Некоторые вышли замуж.
Водитель
полковника Вологодского, командира базы, уехал
в самоволку в Семск с девчонкой на машине
командира, расписался. За что сидел на гауптвахте. Зато женился и увез жену
домой после службы.
Ледоход. 1959 год.
Ивановские, Румянцев Б.П, Горб В.К.
1 полк, 2 эскдрилья.
Я три года служил
в ДАРМе, а потом перевели в 1 полк, во 2
эскадрилью «батьки Ранюка», одного из лучших лётчиков нашего корпуса, на
корабль №85(70), заводской номер 5800202, старшим техником по вооружению, на
семь лет до перевода в Мигалово (Тверь).
Приняли меня хорошо.
Командир экипажа майор Тихомиров Вениамин Иванович, первый штурман Малахов, бортинженер Камозин Виктор Петрович, старший техник
корабля Саня Хроменков, плоскостные Вася Мащенко и Гена Мартынов, электрик Лев Павлович Гаврилин (пан-спортсмен
прослужил в Чагане двадцать семь лет, награждён
орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах 3 степени» и закончил службу
инженером полка). Я старался быть не хуже других.
В группе обслуживания
вооружения были хорошие специалисты: начальник Егоров Н. (после него
капитан Курилов), Гненный Д., Альтерман
В., Крицын М., Екимов А., все люди с юмором,
что особенно ценно в военном коллективе. На корабле кроме лётного экипажа (9
человек) и 5 офицеров наземного числился один солдат, механик. Он вечно был в
наряде, на гауптвахте, спецработах и в отпуске.
Все работы на корабле
были важными и трудными (лёгкой службы не бывает), но самой трудной, по-моему,
была чехловка машины ночью, осенью, в снег
и дождь и ветер одновременно. Оставлять нельзя, оледенеет, как взлетать?
Были и другие трудные
дела. Одно время при посадке стали взрываться колёса на основных стойках шасси.
Ночью идут полёты по кругам, стоим и смотрим, что будет. Дважды наша «ласточка»
приходила на стоянку, ковыляя, с взорванным колесом. Надо было быстро
приподнять машину тремя подъёмниками, снять взорванное и поставить любое
исправное колесо, закатить машину на стоянку, а утром получить в базе новое
колесо и заменить, сняв временное. Состав работающих: 5 человек технического
экипажа (иногда плюс борт-инженер), и никакой
механизации. Помогала дежурная машина АПА и эскадрильская тележка
для транспортировки колёс, которая очень плохо ходила по песку. Многим такое
доставалось.
Кочегары
Бортинженеров
назвали «кочегарами».
День Кочегаров
На нашей, 85 машине был
отличный «кочегар» Камозин Виктор Петрович. О бортинженере
Петровиче особое слово. Надёжный в воздухе и на земле. Пример молодым
в службе и жизни.
Как-то офицеры говорили
о нормах ГТО. Он поспорил с радистом Капрановым, что пробежит 100
м в сапогах, кожаной куртке и в галифе, конечно, на «отлично». Просил
разрешения снять галстук и поясной ремень, т.к. имел большой живот и 43 года.
Дорога в столовую за стоянкой была достаточной. Гаврилин достал секундомер,
определили дистанцию. Дали старт, а на финише была уже толпа (в трудных местах
любят развлечения). Он показал отличное время по нормам ГТО. А спор был на
фуражку. «Победивший» делает с фуражкой «побеждённого» все, что хочет
(рвёт, топчет, сжигает). Петрович сказал: «Учись сынок (у сынка было
двое пацанов)», и вернул «живую» фуражку.
***
И ещё. Летом радисты
меняли кабель к антенне на киле. Очень высоко. Телескопическая стремянка в три
секции с площадкой наверху. Наивысшая точка около 15 м. Площадка огорожена
трубками из металла высотой 1 м. Всё на тележке с упорами, но шатается.
Радист Миша Евневич жмётся, опасно. Посмотрел Петрович и говорит:
«Лезу наверх и делаю стойку на руках. Неверящие ставят
мне по бутылке». Сомнение зародилось у четверых, остальные смотрели бесплатно.
Петрович забрался наверх, приспособился и встал на руки. Стоял 2 секунды, но
стоял!
На ту беду по стоянке на
газике ехал инженер дивизии Жеглов.
Спрашивает у инженера
АЭ: «Что за цирк?».
Отвечают: «Камозин молодых учит».
Жеглов успокоился и
поехал дальше.
Аэродром. 1 полк Сазонов
Л., Камозин В.П., Чутаев Д.В.
***
У Леонида Сазонова, тоже «кочегара», (друга нашего Петровича)
на маршруте под Новосибирском (командир Марьянский Владимир) на большой
высоте зафлюгировались все 4 двигателя. В
кабине тихо. Падают. Сазонов запустил один движок справа, при запуске второго
выключился первый. Перешёл на другой борт. Запустил ещё один двигатель и на
этом эксперименты закончил. Машина перестала падать, оставалось до
земли 2000 метров. Пошли домой. Собрался весь аэродром. Пришли, сели! Люди
живы и машина цела. Это Сазонов! Кстати, испытатели из КБ Туполева говорили,
что такое на ТУ-95 на испытаниях не «смотрели», чревато.
***
Инженерно-технический
состав. 1 полк
Аэродром Оленья.
Мы служили. Были тревоги,
учения, командировки. Оленья, Чекуровка, остров
Средний, Белая Церковь, Белая (но без церкви) это те места, куда я сам летал на
«подсадке». Тревоги, обычно, объявляли в 24-00 или в час ночи, когда после кино
в ГДО ещё не все заснули. Бегом на стоянку машин, а там уже «Санта-Марии»
подруливают. Название пошло от восставшего морского лайнера в Португалии. В
первую очередь уезжали командиры кораблей, бортинженеры, старшие техники
кораблей. В «16»» солдаты бежали на стоянку, расчехляли машины и, если была
зима, готовили печки для подогрева двигателей. Приезжал инженерно-технический
состав, готовили машины, РТБ подвозил изделия, их подвешивали. Далее всё по
плану. Мы обедали, изображали сон (по плану отдых), ведь вечером вылет, но на
машине ещё столько работы.
К ночи уходили на
маршрут. Я всегда сидел за спиной первого штурмана. Через остекление ночью
видны большие города. Уличное освещение, промышленные объекты, железнодорожные
узлы. Смотрел, а Коля (штурман) работал. Кузбасс, Якутия и утром посадка
в Чекуровке, 80 км от Тикси. Посадка на
грунт в тундре на укатанный снег. Сурово, но на о. Среднем похуже. Все
нормально сели. Экипаж отдыхать, им ночью через Северный Полюс на полигоне
бомбометание провести (для тех, кто без изделия шёл) и домой в Чаган.
***
Желающие техники могли
через Полюс быстрее домой вернуться. Подходят четыре ТЗ (если повезёт, а то жди
очереди) и Саня Хроменков, в меховой куртке, но технических брюках
(промасленные лучше держат тепло, чем меховые) один ползает по самолёту
несколько часов, заталкивая 110 тысяч литров керосина, чтоб ребятам хватило на
дорогу (так он говорил). Мороз невелик, но всё время на свежем воздухе, греться
некогда и негде.
Старший техник корабля
Александр Хроменков был очень трудолюбивым,
ответственным и порядочным человеком. Все мы чудные. Саня не ел помидоры,
курицу, консервированное мясо, рыбные консервы. Был сухим, но сильным, а в
командировках только консервами и кормили.
***
Оленья была самой
интересной и привилегированной точкой в высоких широтах, куда летали наши
машины, туда я попал весной 1963 г. Полоса-бетонка, правда,
вогнутая по длине. Говорили, что у зэков сил не хватило, чтобы две сопки под
один горизонт срыть. Тем, кто там служил, удобства были, год за полтора,
железная дорога Мурманск-Москва рядом, недалеко города: Оленегорск, Мончегорск,
зимы не морозные, ягоды, грибы, озеро, рыба. Правда, комары и мошка прогрызали
сапоги насквозь, но это если из дома выйдешь, на аэродром или на работу.
Прилетели мы, отработали
и на автобусе в столовую, к Ефимычу (заведующий). Нас,
летавших на «подсадке», кормили одно время по лётной норме. На столе: солёные
огурцы, помидоры, сухарики, кислая капуста, горчица. Это всегда. А само меню, а
сама готовка, а обслуживание. Всё было превосходно. Тут же зал для больших
чинов и Ефимыч за радение и старание был
награждён однажды Министром Обороны именными часами.
***
Ушла группа самолетов
домой, а наш АН-12 «занемог», человек 25 стали ждать другой борт. Ходят «технари»
к Ефимычу и через озеро в Оленегорск, в
продмаг и в ус не дуют, служба идёт. Апрель. Солнышко, чуть сугробы подтаивают.
Лес по сопкам невелик, по плечо, снег белый-белый, красиво, а тут развлечение.
Из Ленинграда, кажется,
прибыл Почётный караул и оркестр при нём. Живут с нами в казарме, три раза в
день тренируются с музыкой, прикладами карабинов о бетонную дорогу грохают.
Говорили, что карабинов им хватает на 3 месяца. А ещё сапоги чистят часто и
чище, чем зубы. Оказывается, прилетает Ф. Кастро с Кубы на ТУ-114 без посадки с
дружеским визитом в СССР. А год назад мировая война могла случиться из-за
кубинцев.
Прилетел А.И. Микоян встречать. Посадка
ночью в 3 часа. Желающие двинулись на аэродром. На стоянке столбики, ленточка
(не заходить) и группа встречающих. Публика из гарнизона за ленточкой. Микоян
ходил и просил веселее приветствовать, он, мол, мой друг. Из Мончегорска
приехала группа женщин с цветами. Микоян удивился: «Откуда знаете, что Кастро
прилетает?». Они сказали, что знают всё и уже давно. Россия! Лайнер
благополучно приземлился, хотя был туман. Командир, кстати, ранее в 1 полку
служил. Кастро обошёл строй почётного караула, а потом и публику за ленточкой.
Пожимал руки, что-то весело говорил, на нём была огромная меховая зимняя шапка.
Они уехали, а через пару дней и за нами борт пришёл. Соскучились по Чагану, хотя в Оленьей было интересно.
***
Карибский кризис
Осенью 1962 г.
случился Карибский кризис. Не помню день, но меня, бывшего в наряде, ночью быстро заменили и я как начальник расчёта проделал
свою работу, подвесил изделие и стал ждать штурмана. Он принимал хозяйство.
Лётный состав стал жить в профилактории, а технический состав в казарме. Много
времени мы проводили в эскадрильской землянке
на аэродроме. Через 10 дней стали поштучно отпускать в жилой городок в «баню»
на день. В профилактории играли в преферанс, а у нас в землянке в домино.
Примерно, через месяц тревоге был дан отбой и мы вернулись
к прежнему распорядку.
***
Был приказ: нельзя с
летящего борта давать заявку на обед, указывая количество некормленых
«технарей», американцы узнают и исправят свои планы, наша доктрина захромает. К
12 ночи мы садились в Чагане и все, игнорируя столовую
(обед плюс ужин), ехали домой.
***
Остров Средний
Вылет по тревоге с
посадкой на острове Среднем тоже был интересен. Заправка там от колонок: цик-цик-цик 10 литров керосина и в таком темпе
старший техник корабля 4-5 часов заправляет баки. Пилоты отдыхают, бортинженер
после обеда приходит гонять двигатели. К ночи вылет и первая взлетевшая машина
оставляет за собой громадное облако снежной медленно оседающей пыли. Укатанное
снежное поле разбито ещё при посадке. Не видно габаритных огней (бочки с
соляркой). Пока не уйдёт последняя машина инженерно-технический состав стоит до
глубокой ночи, провожает, желает доброго пути.
Потом ужин и отдых в
тёплых контейнерах. Домой завтра или послезавтра. Утром смотрим
достопримечательности местные. Линия через два валуна указывает, где появится
солнце какого-то февраля или марта после полярной ночи. Остров узкий и длинный.
Ходили на берег. Очень высокий, а вдоль него внизу валялись бочки-бочки-бочки
из-под горючего. Толщина льда в проливе тогда достигала 6 метров. Атомный
ледокол «Ленин» во время навигации ближе 40 км подойти не мог. И
«островитяне», военные конечно, сутками на тракторных
санях возили грузы с «Ленина», в основном бочки с керосином, 200 литровые.
Горючее сливалось в ёмкости, а оттуда через аппараты (древней конструкции) «цык-цык» попадало в самолёт.
Посмотрели мы с местными
кино сзади-наперёд и наоборот. Воду они пили чистейшую. Пилили лёд в
проливе и растапливали в бочках. Местные охотно общались с гостями, разговоры,
как здесь и как у вас? Редко попадавшие в отпуск солдаты увозили с собой шкурку
песца и добирались до дома и обратно подолгу, 2 месяца и более. Нас, не спавших
третью ночь, утром забирал АН-12 с посадкой в Якутске или Белой. По пути
кое-где были видны на земле остатки старых лагерей, бараки и тёмные контуры
ограждений.
***
Белая
Приходилось летать
в Белую (Иркутск). Ангара рядом, зимой не замерзает и туман с реки на
полосу и днём и ночью. Приходило 2 машины (во время моей командировки). Ночами
работали, днём отдыхали, готовили технику. Из Чагана
прилетали лётчики, штурманы - всем нужны были посадки ночью в сложных условиях,
подтверждение класса в конце года.
Садимся. Пилоты едут
перекусить, а мы под руководством инженера полка Ю.Ф. Чистова играем в футбол,
чёрные унты против белых. Великий азарт, играли все и без правил (почти). Мяч-тряпка обмотанная верёвкой. Есть большие
вратари и маленькие ворота, да забить невозможно,
т.к. 3-4 белых (чёрных) «унта» ложатся поперёк и бить некуда.
Один командир весьма
некорректно посадил машину. Из строя вышли некоторые системы. Зарулили на
стоянку. Всех лишних в сторону и стали совещаться: как идти домой? Решили, что
дойдут. Дошли. А позже отправили в Белую Церковь на ремзавод. По окончании
работ заводской экипаж облетал машину и сказал, что ходит она теперь боком,
изменилась геометрия машины. В эскадрильи эту машину назвали «Люсей». Экипажи
всегда предупреждали: «Это Люся!».
Вернулись незадолго до
Нового Года. Ребята ездили куда-то, привезли ёлок (сосен) штук 20. Я загрузил
их в бомболюк, а дома их с нетерпением ждали, в Чагане
ёлки шли на вес золота.
***
Народнохозяйственные
задачи 1 полка
Кроме боевых, 1
полк решал и хозяйственные задачи. В Западной Сибири помогали вести
сейсмическую разведку нефти и газа, бомбили тайгу и болота трёхтонными бомбами.
Много летали «на лёд».
Это начиналось ранней весной, бомбили заторы льда на реках Средней Азии, там
происходило затопление хлопковых полей из-за раннего паводка. Позже бомбили
заторы на реках Иртыш, Обь, Лена, Енисей. Было много хлопот с бомбами большого
калибра. Механизация отсутствовала. Заканчивали в июне с удовольствием, ибо
обслуживать полёты приходилось и по выходным дням, все на Иртыше, а мы на «бомботаре». Да ещё приходилось ждать сообщения о выполнении
задания, а то снимай и затаривай.
Ледоход Иртыш
***
«Чебаки» и «Монголы»
Чебаки и монголы жили
дружно, кроме спорта, где мы все шли на «Вы». Говорят, что без чудес не
прославишься. В гарнизоне было военное охотничье общество. Четыре «чебака» в
выходной день, все капитаны, летом на крытой машине из базы поехали на охоту в
степь без заднего умысла. Ничего не отловилось, да вдруг подвернулся бесхозный
бычок, почти бык, ходит почему-то один, без стада, за бугром, одна спина видна,
очень похоже на лисицу рыжую. Завалили из ружья наповал, повезло. Один охотник
был мастак, мог охотничьим ножом разделать слона за час, а тут бычок. Взяли
мясо, остальное оставили кому-то. И домой. А назавтра в штаб дивизии пришёл
казах и долго объяснял по-своему, что это его личная дичь (бычок), требовал
компенсации. Деньги (казах сумму назвал на пальцах двух рук) отдали, мясо
вернули, они же не за этим ездили. Был суд офицерской чести, весь зал был ну
очень доволен интересными объяснениями охотников. В 1963 г. летал в космос
В.Быковский и «раздельщику» дали прозвище №…- Бычковский. Чебакам не было прохода. В столовой показывали
рога и мычали на все голоса, а ещё изображали хвост чём угодно.
Но Бог шельму метит. Два «монгола» летом поехали вниз по
Иртышу на мотоцикле с коляской рыбачить. Едут среди приречных зарослей и вдруг
какие-то бараны на пути. А есть хочется, шашлычка бы. И что странно, никого
вокруг, кроме кустов и этих. Остановились, тормознули одного, связали ноги,
замотали рот, чтобы не орал, на голову надели шлемофон и посадили в коляску.
Член экипажа. Поехали, а «страна-хозяин», пастух, выбежав из кустов, третьему
члену не поверил, он его знал, запомнил номер мотоцикла почему-то. И спасибо
ему, нам, «чебакам», стало легче. Начальство «экипаж» высекло, барана не
тронуло и уже мы везде кричали им «бе-беээээ». Общий
язык. Вскоре все об этом забыли. Бывает.
***
Зима, жара и бураны
Начпрод базы цыган Атасов на зиму отращивал
большую красивую бороду, а летом сбривал. Засаливал помидоры классно. В
бетонных камерах солдаты топтали резиновыми сапогами помидоры и соль. Но! Зимой
на нашем «безрыбье» это было очень вкусно.
***
В нашей милой степи ни
царь и ни Атасов не могли изменить меню наше: мясо, макароны, соль. Правда, с
февраля начинали «мотать» АНы в Ташкент,
Алма-Ату за первыми овощами и зеленью. Но это для лётчиков. Им надо, да и
начальству то же. На всех не хватит, да и не положено нам, технарям.
***
В левом крыле технической
столовой устроили маленький буфет. Заведовала тётка, которая плавала ранее на
китобойной флотилии «Слава», работала официанткой поезда Владивосток-Москва,
ткачихой в Ташкенте, а у нас буфетчицей и продавала остронуждающимся водку (с
наценкой, понятно, и даже в долг). Все знали её как «старуха-Изергиль». Лет 50 ей было.
***
А квас? 3- 200-литровые
бочки наполнялись хлебом, сухарями, квасилось и отменный, жгучий (перец, что ли
клали), «вырви глаз» квас готов к употреблению. Кваса было море и бесплатно.
***
Впервые я попал в
Украину в 1966 г., в середине июня, командировка на ремзавод
за машиной. В Чагане на базаре красная смородина 80
коп стакан. Техник чистыми получал 120-140 р. Белая Церковь на рынке:
чёрная смородина 1р 50 коп в-е-д-р-о, вишня 1р 50 коп в-е-д-р-о!!!
Яблоки дешёвые, 1-2р ведро.
***
Авиация чем интересна?
Полёты и разбор полётов. 18 августа День Авиации. Руководство договорилось в
Семипалатинске о выделении прогулочного судна для отдыха офицеров. Речной флот
пошёл навстречу, выделил пароход «Абай Кунанбаев»,
ресторан и 3 буфета. Состав отдыхающих проходил отбор, только лучшие шли
в плавание. «Абай» принял людей с нашей пристани и пошёл вниз по Иртышу.
Недолго шли, встали на якорь, все стали отдыхать.
Была жара и
всем хотелось пить. Кому воды, кому. (разное). Власть на пароходе быстро
перешла в руки отдыхающих. Естественно, уговорили куда-то капитана, а матросы
попрятались. Они знали, что значит бунт на корабле. Самый скромный лейтенант
нечаянно попал в глаз чужому комэске. Тот закричал:
«Наших бьют!». Сбежались все, ибо все были наши. Тут же нашлись желающие
подраться, но быстро успокоились. Власть медленно вернулась к капитану
парохода, но обнаружилось, что один наш погиб, вернее утопился. Ю.И., монгол,
решил охладиться. На корме оставил всё кроме плавок и с криком: «Я с вами»
нырнул в воду. Друзья долго ждали приятеля и, не дождавшись, возвратились в
буфет.
А он всплыл далеко по
течению и нечаянно причалил к левому, нашему берегу. Выбрался, а тут степь да
степь кругом. Вдали увидел казаха на телеге и лошадь. Побежал, взывая: «Такси,
такси!» и уговорил аксакала довезти до гостиницы. Подъехал, сбегал в номер,
галантно расплатился. Казах терпеливо ждал у крыльца, публика любовалась лисьим
малахаем и лейтенантом в плавках. Август, +36, Чаган.
Тем временем пароход
задышал и двинулся к нашей пристани. Восставшие и усмирявшие в колонну по
четыре поднялись на берег и разошлись продолжать праздновать, а на пароходе
считали урон: 4 разбитых зеркала, сломана стойка в ресторане, исчез кормовой
флаг и сирена, у капитана остался только свисток, остальное по мелочи, но
много. У нас была послепраздничная разборка,
а Иртышское пароходство приказало своим ходить мимо нас только ночью и,
конечно, не причаливать.
***
Большую неприятность
приносили бураны. Со стороны Опытного поля (Берега) по горизонту
шла серая стена, высотой примерно 50 метров. Шла и шевелилась, поднимая
вверх перекати- поле, саксаул, песок и таблицу Менделеева, наклоняясь вперёд по
ходу. Один из буранов (ураганов) опрокинул машину с техническим составом, погиб
лейтенант Приходько из 1 полка, у него осталась жена с малышом. Тогда же на
стоянке опрокинуло и повредило лёгкий самолёт (чужой). Тогда же из хозяйства
электростанции (между «7» и «16») оторвало 2 ёмкости объёмом по 15 тонн. Одна
застряла в степи, а вторая прикатилась к забору территории гауптвахты в «7».
Помогало им то, что дорога шла под гору.
***
Ядерный полигон
Жили мы и служили на
территории Семипалатинского ядерного полигона. До нас было произведено 50
взрывов, при нас в 1961-1962 гг. ещё 70, (см. книгу министра
атомной промышленности Михайлова). Прилетал самолёт, приезжала группа
специалистов генерала Чернореза и на
стоянке 1 полка проводились работы. К ним привлекались экипажи и специалисты
нашей дивизии и других частей корпуса. Оформлялось специальным приказом.
Производилась подвеска изделия и группа машин: с изделием и две наших в
сопровождении уходили на полигон. Обычно в первой половине дня при хорошей
погоде. Останавливались все работы и народ смотрел на инверсионный
след. Группа меняла курс, значит, сбросили. Появлялась вспышка, потом «гриб» и
облако могло ночью пройти над гарнизоном. Машины, ходившие на сброс,
дезактивировали на нашем аэродроме.
В облако при полётах по
кругам могли попасть самолёты, а их обслуживал технический состав на земле,
ничего не зная. Обнаружив однажды такое, пошли в базу менять комбинезоны. На
складе засмеялись. И стали люди мыть спецодежду в керосине (смывать таблицу Менделеева).
***
Сведения о мере
радиационного воздействия (говорят) передавали в Москву ежедневно. На летней
эстраде за казармой 1 полка начальник химической службы дивизии провёл беседу с
личным составом, показал приборы, которыми замеряют количество распадов,
показал, что под лестницей столько-то, под скамейками меньше, а у стены больше
всего. На этом обучение и защита от радиации закончилась. Объявить гарнизон
опасным для проживания не могли. Это отселение людей, смена дислокации 79 ТБАД,
это миллиарды из бюджета, это международный скандал для СССР.
***
В День Авиации, 18
августа 1962 года Правительство поздравило нас двумя взрывами:
воздушным и наземным. Роза ветров для нас неблагоприятная, всё к нам, всё через
нас на Алтай. Взрывная волна приходила через несколько минут. Техника Лёву С.
назвали жертвой атомного взрыва. Он стоял на ограде ТЭЧ 1о полка (арматурное
железо и бетонные столбы), смотрел на «гриб», считал время, волна пришла, он
свалился и…порвал мошонку в районе паха, разумеется. Ему было не до смеха, но
всё обошлось, зажило.
***
Женщины в гарнизоне
выбрали группу, снабдили деньгами и отправили в Москву жаловаться Хрущёву Н.С.
на «грибы», на радиацию, на взрывы, у них, ведь, дети. Их, конечно,
перехватили, вернули, а в гарнизон прилетела комиссия из корпуса. Нас построили
на аэродроме и объявили: «Кто не хочет здесь служить и желает перевестись из
пыльных мест в непесчанные, невредные?».
Тишина. Желающих не оказалось. Велели чётче смотреть за жёнами, чтобы не быть
наказанными. Один монгол, капитан, бортинженер, по требованию жены возмутился,
получил от военного трибунала 2 года и, отсидев 1 год, убыл домой в Казань. На
день заглядывал к нам.
***
Республикой Казахстан и
высокими международными организациями Чаган признан
зоной чрезвычайного радиационного риска. Но и тогда и сейчас от нас,
пострадавших при ядерных испытаниях на Семипалатинском полигоне, хотят
избавиться. Юристы, адвокаты МЧС (эта структура отвечает за социальную
поддержку пострадавших) в Мещанском районном, Мосгорсуде заявляли: «У вас
ничего не было, документы фальшивые, а если бы что-то было, то почему вы ещё живы?».
Сколько нас осталось из многих тысяч нашего гарнизона? Почему нарушается наше
право на социальную поддержку по закону о Семипалатинском полигоне от
10.01.2002г. №-2 ФЗ и положениях Приказа МЧС от18.09.2009 №540? Где гаранты
исполнения законов России? Не давать, гнать, хамить, унижать. Такое к нам
отношение. За что???
***
Наши соседи по Чагану из Курчатова иногда приезжали к нам со
спортивными делегациями. Мы к ним впервые поехали в 1967 г. на нескольких автобусах: волейболисты, гандболисты, футболисты.
У них в августе свой праздник: «День цветов», мы и приехали. Для них это было
интересно. Городок аккуратный и чистый, но явно военный.
Климат в Чагане был резко континентальный, летом +45, а зимой -45.
Однажды зимой во время тревоги к 5-ти утра мороз подобрался к -50. Лёгкое
обморожение получили более 10 человек, это было в 1 полку.
***********************************
*********************
Константинов В.П.,
Георгиев Ю.Е., Чутаев Д.В.
Я пробыл, прожил,
прослужил в моём ЧАГАНЕ 10 лет и 2 месяца. Было всякое, но остались
хорошие воспоминания. В песне есть слова: «Лето - это
маленькая жизнь!». Мне, кажется, что каждое лето в Чагане
было большой жизнью. Каждому своё!
